Я выросла в семье формально интеллигентной. Внешне довольно респектабельной. Но мои родители искренне считали, что воспитание – это подавление своеволия и постоянная критика «во благо». Дома часто кричали на меня и друг на друга. Готовили выживать в трудном мире, возможно, во время войны (а вдруг, опять!). Меня настраивали терпеть любой дискомфорт и боль, в том числе, и душевную. Учили ничего не просить, а уж тем более не требовать. Обучали самоотверженному и героическому труду, потому что так НАДО!
Меня научили понимать, что такое ДОЛГ, но не объяснили, что у меня как у человека есть права — быть собой, хотеть то, что я хочу, иметь собственные индивидуальные потребности, а не те, которые посчитала правильным иметь для моего здоровья мама. Собственные чувства и желания выражать не поощрялось. Мои родители гордились тем, что я ничего не прошу. Чтобы была скромной, мне внушали, что я смешная и некрасивая. Говорили, что сама я не слишком умна, и потому должна полагаться на руководящую роль родителей. В моей семье не было каких-либо зависимостей, но…
Замуж я вышла за человека, который имел диагноз «чувственная психопатия». Он жил в мире собственных чувств и ощущений. Все его внимание направлялось на него самого и на его чувства. Он любил себя и только себя. Ему я была нужна для получения полного удовольствия от жизни. Я увязла в отношениях, потому что не было сформировано ощущение моей собственной ценности, ценности моих желаний и чувств. Считала, что я не могу порвать с человеком, который привязан ко мне, как своей любимой игрушке, который не задумывается – а что эта «игрушка» хочет от жизни, что чувствует и от чего страдает?
Он не пил, не курил, не изменял. Он просто не зарабатывал и не вкладывал ни деньги, ни труд, ни душу в семью. Ему мама велела не напрягаться и беречь здоровье. Он жил в семье как старший брат своих двоих сыновей. Имея взрослые права и пользуясь ими, отбивался от любых маломальских обязанностей. Намеренно провоцировал меня на срыв, на гнев. После бежал к маме и рассказывал, как ему не повезло в жизни с женой. Мать бесконечно жалела, кормила, субсидировала все его прихоти. На нее саму не оставалось почти ничего. Винила в этом меня, потому что могла бы и я такой добренькой быть, чтобы ее сыночек ни в чем не нуждался.
А у меня не хватало уверенности в себе, чтобы это изменить. Жизнь была несправедливой, я была в депрессии, я была несчастлива… И много работала, работала, работала…
Через девятнадцать лет мой супруг послушался маму и нашел себе молодую жену. Которая ТОЧНО его самого положительного, непьющего, некурящего оценит и примет как драгоценность в свою жизнь… Он, конечно, просчитался, но это уже не моя история…
Я осталась одна с двумя мальчишками. Один поступил в институт. Другой бросил школу после девятого класса. Никаких алиментов! Что вы! И у меня: «Не буду унижаться! Ни судиться, ни требовать! Сама справлюсь! Сама устроюсь в полученной после размена квартире, сама все отремонтирую своими руками, заработаю, построю мебель, вырежу стекла для окон. Сама».
Через несколько лет осознала, что младший употребляет наркотики и запивает их пивом. В душе поселился страх. Постоянный, непрекращающийся страх. Страх за сына, за будущее, за себя. И, при этом, мне не с кем было этот страх разделить…
Я не умею отдыхать. Не хожу в отпуск, кроме как для ремонта. Не умею ухаживать за собой. Не умею расслабиться…
Старший сын женится и переезжает к жене. Младший связывается с девушкой из семьи алкоголиков. А вместе они, вообще, срываются во все тяжкие. Алкоголь, наркотики, лекарства с наркотическим содержанием… У нас, как в общежитии, поселяются друзья моей, теперь уже, невестки. Из квартиры торгуют наркотическими смесями, спайсом, все уставлено винными и пивными бутылками. Из моего холодильника съедают всю еду. Квартира грязная и разрушенная. Не знаю, что с этим делать. Рождается внук. Недоношенный малыш чудом выжил после ишемического инсульта. Никто из родителей не работает. Перед выпиской внука из больницы я делаю в комнате сына ремонт. Собственноручно ставлю новую дверь. Предыдущую кулаком насквозь пробил сын. Мне стыдно, что будет приходить педиатр и видеть грязь и разруху.
Ребенок слабый. Требует специального ухода. Злюсь на взрослых, но маленький беспомощен и ни в чем не виноват. Я работаю и работаю, чтобы его выхаживать. Ночью народец идет гулять. Я вынуждена быть одна со всю ночь орущим младенцем. Не могла сказать: «Это ваши проблемы!» и уйти в свою комнату отдыхать, закрыв поплотнее все двери. Под утро эта чета приползала «утомленная» и ложилась спать. Спали часов до четырех дня, требуя, чтобы спал и ребенок. Перед уходом на работу я его кормила смесью. Почти не спала. Частенько по ночам были драки, дебош, крики, тарарам. Каждый день, возвращаясь домой, я не знала, что меня ждет. Подходила к дому, с замиранием сердца поглядывая на окна. Заходила, короткое облегчение – все живы! И по новой! Ребенка не купают, с ним не гуляют. К врачам водила его я, вырывая от работы время на лечение, на уколы, на обследования. Матери было неинтересно. Мой сын иногда меня сопровождал.
Я не знаю, как пережила это время. Сын получил условный срок за наркотики. Страх, стыд, вина, отчаяние – мои постоянные спутники. Просьбы к моим родителям: «Не давать внуку денег!» остаются без внимания. Бабушки, дедушки, бывший муж не принимают моих жалоб на ситуацию. Я «злая и третирую молодых»! Я с ними просто «не могу ужиться, поэтому на них наговариваю»… Я в полном одиночестве с бедой.
Пытаюсь спасти и сына, и внука. Судорожно ищу выход. Пытаюсь кормить сына витаминами, чтобы он легче отказался от зависимости. Нахожу хорошие фильмы о пагубности алкоголя и наркотиков. Пытаюсь показать и объяснить. Меня высмеивают. Невестка откровенно глумится. Об этом можно много рассказывать. Много довольно страшных эпизодов. Самые страшные связаны с демонстрацией попыток суицида моим сыном… только для того, чтобы я продолжала снабжать деньгами, «а то я за себя не отвечаю!»
Жаль, я тогда ничего не знала о группах самопомощи для родственников зависимых. Тогда была бы не одна.
Борьба была долгой и трудной. В одиночку…Я не знаю, как выжила.
Лишила родителей прав и забрала малыша под опеку. Ращу его как мама. Сын же разошелся с окончательно спившейся женой. Пытался сам бросить употребление, женился на хорошей женщине с двумя детьми. Но сорвался. Сорвался опять очень страшно. Превратился в сумасшедшего и очень опасного зверя. Я отправила его в реабилитационный центр. Вернулся с желанием работать над собой, что и продолжает делать уже третий год. Внука-сыночка я вылечила и развила. Переехала из плохого района в хороший, делаю ремонт в новой квартире. Затеяла строительство дома на даче…
Больше нет причин для постоянного напряжения и страха…и тут я понимаю, что совсем сломана. Я ПОБЕДИЛА, но я не могу жить. У меня нет сил. Я раздавлена. Никого не надо спасать. Просто жить. А я не могу просто жить. Все мои глобальные затеи с ремонтом и строительством были под девизом: «Назло тяжелой жизни!». А теперь я не могу чего-то хотеть. Я не могу радоваться, я не могу даже работать.
Чувствую себя больной, разбитой и опустошенной. Ничего не могу, а, главное, не хочу для себя. Не помню этого чувства, когда мне интересно. Не помню чувства вдохновения. А ведь я человек творческий. И в профессии своей, несмотря на трудности личной жизни, всегда была успешна. Мне неинтересно и не по силам вообще заниматься собой, внешностью, здоровьем, развлечениями. Мне неинтересно наводить порядок. Я с трудом заставляю себя делать обязательный минимум с ребенком для школы и для своей мамы-инвалида. Я могу подолгу зависать в социальных сетях, просто тупо листая картинки. Часами… Я смирилась с мыслью, что жизнь угасает. Ну и пусть. Я тяжело заболела. Отказала щитовидная железа. Никакого желания бороться за жизнь. Мысленно составляла завещание. Не страшно…Все! Пусть все!
Но так как в душе все же сохранилась ответственность за внука, который сам стал звать меня мамой, я заставила себя искать выход.
Мой сын – зависимый в ремиссии – подсказал мне посещать группу родственников зависимых.
Уже полгода посещаю группу «Надежда» и хожу на ежемесячные семинары для созависимых, читаю специальную литературу по Программе. Нашла спонсора, начала работать по Шагам. Программа работает – моя жизнь стала меняться!
Я переосмысливаю свой опыт. Свое мышление и представление о себе, о природе своих чувств, о жизни, об окружающих людях. Чувствую, что оживаю. Сегодня мне уже интересно планировать строительство, интересно решать трудные задачки на работе…мне ИНТЕРЕСНО! Я лучше себя чувствую физически. Психологически ощущаю, как привычный многокилограммовый ком в моей душе рассасывается. Я начинаю понимать, что в этой жизни есть не только долг, но и мой собственный интерес. Я учусь жить для себя. Не самоотверженно ради нужд и бед окружающих близких, а ради себя, НО РЯДОМ С ДРУГИМИ!
Мне легко дается «развеять» назревающие конфликты в семье, при этом учусь чувствовать себя уверенно. И, я думаю, что многому еще могу научиться…
Наталья С., группа «Надежда»
